Крестьяне - беззащитные жертвы помещиков. Они терпят много несправедливостей, но, жаловаться им никому. «Высоко бог, далеко царь», - говорит Мотрону Тимофеевне старый Савелий. Царь, который держал в своих руках государственную власть, не защитник народа. Царская власть представляется крестьянину в виде двух страшных бедствий - побора и рекрутства, которое оставляло семени без кормильца. Сам царь не появляется в поэме, зато народу хорошо известные царские слуги: чиновники, полицейские, военные начальники. В разделе «Счастливые» рассказывается о продажности подъячих, о государевому присланному, утихомиривать бунт крестьян в селе Столбняк уезда Недиханьева Испуганный губернии, в разделе «Демушка» - об « неправедных судей», для которых крестьянское горе - случай поживитися:
Как вихор налетал
Рвал бороды начальничек,
Как злой зверь наскакивал
Ломал перстни золоченными …
Потом он есть стал,
Пил-Ел, с попом разговаривал,
Я чуткая, как шепотом
Поп плакался ему:
«У нас народ - все голытьба и пьяные
За свадьбу, за исповедь довжують по годам
Который встретился путешественникам поп старается выразить сочувствие крестьянскому горю. «Душа переворачивается» в нем, когда в семье, которая теряет кормильца, ему подают «два медных пятака». Но от «отплаты» поп не отказывается. Язык попа, равно как и язык Оболта-Оболдуева, служит средством саморазоблачения его. Желая пробудить активность народа, поэт клеймит презрением тех, кто добровольно выявляет холопское упорство у угождения господам. Отвращение вызывает «любимый раб» князя Переметьева, что хвалится своей «благородной» болезнью. Характеристику лакея дополняет картина нахлобучки его за кражу
«Откуда ловкость явилась!
Болезнь ту благородную
Вдруг сняло как рукой! »
смеются крестьяне над убегает холопом. Если лакей Переметьева с гордостью называет себя «первейшим рабом», то Ипат, лакей князя утятина, у самоуничтожения гордится тем, что он был для «княжеского лица» предметом забав, едва не стоили ему - « последнего раба» - жизнь. Путешественники добродушно смеются над холопством этих «рабов», но, когда язык заходит о предателе народа (рассказ Игнатия Прохорова «Крестьянский грех»), крестьянам не к смеху. Значимость этой темы Некрасов подчеркивает изменением формы стиха
Особенностью поэмы есть «белый стих» ( без рифм), что отличается разнообразием интонаций, непринужденностью, живостью языки, широким использованием разговорного языка. Но в тех случаях, когда поэт - хочет усилить значимость стиха, он прибегает к рымам и меняет размер. Рассказ «Крестьянский грех» написанный рифмованным стихом в народном песенно-былинном ритме, близкий к народному эпосу и язык этого рассказа:
На десятки лет, к недавним дням
Восемь тысяч душ закрепил лиходей,
С родом, с племенем, которое народа-то!
Что народа-то! с камнем в воду-то!
Значимость мысли усиливается использованием религиозных, выражений:
Все прощает бог, а Юдин грех
Не прощается
В этих словах - приговор народа предателю, какой, вступив в соглашение с наследником адмирала, уничтожило завещание, освобождались от рабства восемь тисячселян.
Протестующие Крестьяне единодушно осуждают тех, кто из холопства или личной пользы выслуживается перед господами, и уважают тех, кто защищает достоинство труженика, протестует против несправедливости. Таким правдоискателем показанный в поэме Аким Nagoya. Побывавши в тюрьме за то, что « с купцом соревноваться захотелось».
Как Липочка ободранный,
Вернулся он на родину …
Выше личных нужд ставят благо народа и семь мужикив, которые отправились на поиски счастливого. Это не равнодушные свидетели описываемых событий - в поэме неоднократно проявляется их личное отношение к увиденному. Простые крестьяне, часто наивные и непосредственные как дети, тонко ощущают красоту природы, тепло относятся ко всему живому
… Жаворонка малого,
Застрял в лене,
Роман распутал заботливо,
Поцеловал: «Леты!»
И птичка вверх помчал,
За ней, растроганные,
Следили мужики …
Ирония и сатира в поэме Некрасова «Кому на Рухе жить хорошо»
Комментариев нет:
Отправить комментарий