Драматический этюд «На поле крови»

Драматический этюд «На поле крови» Леся Украинка написала 1909 года, во времена реакции. В буржуазных российской, польской, украинской и других литературах были попытки воспеть, реабилитировать предателей революции, более того, сделать их знамением времени, образцом для наследования. Украинский националист В. Винниченко выступает с повестями, героем которых становится бывший революционер, который расходится со своими соучастниками по борьбе в силу каких-то собственных взглядов на мораль и этику, в которой стирается граница между правдой и враньем, добром и злом, хорошим и плохим, благородным и циничным, любовью и изменой, честностью и пороком и т. ин.

Противопоставление лица организованной группе людей, аморальных поступков этическим взглядам революционеров у Винниченко, в сущности, приводило к оправданию измены революции, запрятанной под гибким призывом быть «честным с собой», «быть самым собой». Если, дескать, мои поступки не расходятся с моей совестью, я совершаю правильно и мне нет дела до того, как на это смотрит общественность

Влечение к переоценки стоимостей, к осуждению тех идеалов, которые еще вчера светили людям в борьбе, и восхваление всего, что раньше было воплощением худших проявлений человеческого существования - характерная особенность буржуазной литературы лет реакции. В стремлении развенчивать идеалы писатели-декаденты прибегают к попыткам по-новому истолковать вековые образа литературы, предоставить негативным образам положительного, противоречащего традиционному трактованию. Появляются новые попытки истолковать образа Ме-Фистофеля, Яга, Юди. Последний начинает все больше привлекать внимание писателей, предрасположенных развенчивать принципа, на которые грунтувалися гуманные идеалы освободительной борьбы

Юда как воплощения черной измены получает амнистию под пером ряда буржуазных писателей. Спешно переводятся соответствующие произведения из западноевропейских литератур. 1908 года российскому читателю становится известное произведение шведского писателя Тора Гедберга «Юда», в котором идеализируется предатель. Юда, видьте, от чрезмерной любви хотел иметь Исуса лишь себе, служить ему без людей в пустыне. Шведский писатель силится показать Юду высшим, более активным, лучшим за своего учителя. Отсюда возникает личная драма Юди, которую Є. Ненадкевич определяет как «одвичний грусть сверхчеловеческого масштаба» ‘. Измена становится для Юди началом душевного оздоровления и возрождения

А. Гозенпуд в своей книге «Поэтический театр» приводит довольно длинный список пьес и рассказов, посвященных образу Юди. В пьесе Рафаэля Гейзе «Мария с Магдали», также переведенному на русском языке, Юда выступает патриотом, положительной фигурой

Еще дальше в реабилитации образа евангельского Юди пошел Леонид Андреев в повести «Юда искариот», опубликованной 1907 года. У Леонида Андреева Юда уже не невольный предатель, он сознательно идет на это преступление. Его характеризует смесь любви и ненависти к своему учителю, а затем измена как проявление «чрезмерной любви» и превосходства над учителем, потому что, по мнению Ан-Дреева, Исус и Юда даже не уровне; Юда единый, кто мог бы приравняться к учителю, но он высший чем его своими душевными порывами, своим пониманием того, что все ученики Христа не страже учителя, они просто никчемные. «Тихой любовью, нежным вниманием, лаской окружил он несчастного Исуса и! эти последние дни его короткого жизни. Стеснительный и несмелый, как девушка в своей первой любви, удивительно чуткий и проникновенный, как нона, он угадывал невысказанные желания Исуса, внедрялся в найтаемнишу глубь его ощущений, мимолитпих вспышек грусти, тяжелых минут усталости» ‘ и т.ин. Юда окажется единственным человеком среди апостолов. У Андреева он выступает как исусив антипод и соучастник. «С одного кубка страданий, как брать, пилили они оба, преданный и предатель, и огневая влага одинаково опекала чистые и нечистые уста» . Однако они не могут существовать рядом, упасть должен более слабый. Остается Юда, как воплощение универсальной мудрости, способной презреть всеми человеческими добродетелями. «Беспредельно и радостно одинокий, он гордо ощутил бессилие всех сил, которые действуют в мире, и все их бросил в пропасть. И дальше идет он спокойными и властными шагами. И не идет время ни впереди ни позади; покорный, вместе с ним двигается он всей своей незримой общиной» 3. Ум Юди сошел уже на такие верховини мысли, где нет места ни догматизма, ни обычному пониманию добра и зла. Скептический нигилизм Юди, однако, непоследовательный. Возражая все сущее, Юда не может жить без Исуса, потому что он с ним двуединный. Отсюда самоубийство Юди - не епитимья за измену, а лишь следствие собственной одинокости Юди без Исуса. Такое понимание Юди, в сущности, было бесстыдным прославлением предательства, которое якобы оправдывается «высшим» умом. С этой точки зрения повесть Леонида Андреева «Юда искариот» - попытка оправдать и превознести предательство и самое имя предателя Юди.

Драматическая поэма Леси Украинки «На поле крови» (написанная в начале февраля 1909 года в Телави, напечатанная 1910 года в «Литературно-научном вестнике») - это литературный ответ Леониду Андрееву

Произведения Тора Гедберга, повесть Леонида Андреева, повести Станислава Пшибишевського, Владимира Винниченко, Федора Сологуба были тем литературным материалом, из возражения которого вырастала драматическая поэма Леси Украинки. И значение ее новой драмы не ограничивается опровержением реакционных тенденций упомянутых литературных произведений, в частности повести Л. Андреева. Речь идет об утверждении и реабилитации позорным образом запятнанных понятий честности, правдивости, речь идет об отстаивании светлых и гуманных идеалов прогресса, которые писатели- от-ступники старались растоптать в топи. Драматическая поэма Леси Украинки появилась с глубокого осознания необходимости бороться против растленных влияний ренегатства в жизни и литературе

Все антиподы Леси Украинки сводили измену Юди к вопросу психологического, заранее наделивши этот образ чертами исключительности, превосходства, надлюдськости. Леся Украинка, не отказываясь от поединка со своими противниками в области раскрытия психологических импульсов измены, ставит их на единственно правильный социальный грунт.

Этой основной задаче поэтесса подчинила идее, композицию своего произведения, решительно отвергши все, что могло воспрепятствовать правильному пониманию поставленного перед нее творомзавдання.

В поэме всього два действующие лица: старичок-богомолец и Юда. В разговоре между ними раскрывается гнусность поступков последнего. Вся драматическая поэма построена на диалоге. Богомолец-Крестьянин попросил воды у человека, который работает на бесплодном каменистом поле. Вступив с ней в разговор, он узнает, что это и есть предатель Юда. Из ответов Юди крестьянин понял причины, которые побуждали того пойти на измену своего учителя, увидел огидну душа предателя. Отношение богомольца к Юди - это отношения народа к предателю

В первых же ответах Юди - старание остаться неузнанным. Через то он путает правду с враньем, то говоря, что родом не из Иерусалима, то отстаивая противоположное. Через то он перебивает богомольца вопросами, силясь узнать, лечи ли не узнал его. Дальше боязливость у Юди уступает перед «понурой насмешкам», а потом и перед разговором напивнатяками, загадками

Как земледелец, которому всегда бракует земли в этой каменистой пустыне, богомолец интересуется стоимостью нивки, переводя разговор в найуразливишу для Юди плоскость, давая социальное толкование стоимости поля - для богача оно дешевое, для бедного - задорогое. Богомолец богомольный, каждая его упоминание о боге - камень на Юду. Через то Юда боится богомольца, измена поставила Юду вне человечества. Ресниц понимает бесчестность и бесчеловечность своего поступка - отсюда желания скорее выпроводить богомольца, пока тот не узнал его. Это желание объединено с тайным стремлением побути в обществе человека, поскольку люди сторонятся его. Такая экспозиция произведения. Леся Украинка подчеркивает в ней одну важную черту - понимание Юдою своей измены, страх за нее перед людьми. В черновой рукописи произведения Юда даже бросает богомольцу пугливую фразу: «Думаешь, я боюсь твоего суда?», которая еще раз подчеркивает, ЧТО Юда все время ожидает суда человеческого, расплаты

Диалог вступает в новую фазу. Богомолец узнает в своем спивбесидникови одного из тех, что когда-то сопровождали пророка. Юда «вздрогнул и спустил глаза». Так Леся Украинка снова делает ударение на страхе Юди перед людьми, боязни за то, что его узнают как предателя. Залог Юди контрастирует с доброжелательностью богомольца, какой, знавая, что апостолов и приверженцев пророка преследуют, говорит:

…Ты меня не бойся. Я не такой, чтобы предать человека, и еще такую хорошую…

Создалась драматическая ситуация. Богомолец оказал свое отношение к измене Юди, до сих пор еще не познанному. Юда старается отвернуть разговор в бок от вопроса о пророке, и искренняя мысль богомольца об учителе выводит Юду на какой-то миг из притворного равновесия, он забывает о собственной осторожности. Когда богомолец припомнил, что предатель носил название Юдою, последний еще силится запрятаться за тем, что такое имя распространено в цихкраях.

И круг суживается. Следующая сцена - опознавание Юди-Предателя. Этот процесс идет восходящей. Сначала богомолец припоминает, что среди учеников пророка два носили имя Юди. Дальше напрасно силится припомнить, из которого города был один из двух Юд - именно тот, что предал. Богомолец изъявляет искреннее желание, чтобы этот, что напоил его, жаждущего, водой, не оказался предателем. Ему спадает радостное упоминание, что предатель, как говорят, завесился. И Юда невольно возражает самоубийство предателя, и тогда богомолец узнает предателя, в страхе перед таким злодейством отступая от него:

Теперь я вижу хорошо: ты тот Юда, который учителя продал

Дале идет саморазоблачение Юди. Богомолец лишь время от времени вставляет в монолог Юди свои вопросы и реплики, которые подвергают жару накипевшей злости Юди, помогают полнее раскрыть все то, что двигало его поступками и привело к измене своего учителя. Он, как указано в ремарке, «с одвагою безысходности зминяе свою прежнюю понуро-тайную гутирку на решительную, к нахальству одверту».

Отныне Юда раскрывается в отношении к учителю. Еще к опознаванию он возражал величие пророка:

Он был такой, как все!

Авжеж, как все! Не лучший ни немножечко!..

Это стремления во что бы то ни стало свести фигуру пророка к обыденщине, сделать его таким же смертным человеком со всеми ее недостатками, нужное Юди, чтобы преуменьшить вес собственного преступления: он предал не пророка, не мессию, не большой человека, а звичайнисинького человечка, не достойного, по его мнению, особого внимания. Дальнейший ход разговора разбивает попытку Юди свести пророка к уровню обычной, к тому же, по его мнению, плохого человека. Из разговоры оказывается, что Исус был благородным человеком, который хочет добра людям. Это еще больше подчеркивает ницисть всего поведения Юди и его измены. Из следующих самообличений Юди мы понимаем, что им руководила чрезвычайная зависть к Исусу и осознанию собственной неспособности достичь той почеты, которой испытал Исус у народе

Леся Украинка не стремилась сделать Юду человеком, который из жадности к денег продает своего учителя. Если бы было так, то нельзя было бы понять, почему он на некоторое время оказалось среди Апостоливхриста.

В ряде мест произведения розкидано черты к характеристики Юди: «я же не был плаксивый», « с соседями в то время я судился за спаш, за пахоту - вещь мировая!» Юда был «отецький сын, еще и одиночка», он имел от отца доброе наследство, которое не растранжиривало, а «статкував». Перед нами обрисовывается фигура зажиточного крестьянина. Такой Юда даже импонирует богомольцу, потому что он видит в нем хозяина. Близкие ему и бывшие заботы Юди о виноградниках, полях,- все то, что составляло содержание его существование

Еще большую благосклонность богомольца вызывает то, что слова Христа о любви к людям взволновали Юду, который ощутил, что он

…измучился ворогуванням человеческим, мелкой и ежедневной сварнею.

и хоть Юда согласен истолковать это, как свою минутную слабость («я так тогда розмъяк»), но проповедь Христа захватила его, вызвала желание достичь рая, где не будет ни ежедневных забот, ни ссор, ни ворогування. Этим, собственно, и ограничивается то человечное, что пробудили проповеди Христа в него душе. Дальше все поведение Юди уже будет определяться критерием собственности, стремлением к власти и господству. В нем заговорил владелец - несытый, что хочет к загребущости, ко всевластию

Юди не свойственно было захватываться большими и абстрактными идеями. Мышление его конкретное, узко прикладное. Юду прельстила выгодная перспектива стать подобно К Исусу могущественным властелином над людьми, и он пошел за учителем. Весьма уже привлекало его оказаться в небольшом коле избранников, которым

…служат народы всего мира охотно… Безграничная счастье их облада…

Юда здесь же прибавляет: «и я им завидовал». Вот причина того, почему он решился на такой, на первый взгляд владельца, неутешный шаг - раздать бедным все свое добро. Юда и не думал ждать потустороннего «царства». Он понимал Христовое учение так, что царство, безграничное господство ждут его на земле, которые именно здесь он будет иметь власть наднародами.

Присоединившись к Христу, Юда остался сребролюбцем. Среди учеников Исуса, среди тех « чистых душ», как определяет сам Юда, он «полагал более « от сего свита». Юда нечистый на руку. Серебро, которое шло через него руки, часто попадалось к него собственного кармана, за что Юда и заслужил на клеймо вора

Такая характеристика объясняет те причины, которые привели его к измены

Измена Юди основана на холодном расчетах. Он сделал ставку на учителя, поставил на банк свое богатство, но ие смог нажиться, потому что учитель распознал его тайные замеры. Исус ощутил, что Юда маловер, который для него чужие интересы тех бедняков, которых он сплотил вокруг себя. Социальный антагонизм лежит в основе будущей измены Юди. Учитель для него -

…Сын плотника? Что он имел? Ничего зроду. Кто такие все те, что с ним ходили? Все рыбака больше, им что, какие имения им нужны?

Разуверившись в учении Христа и ощутив себя чужим в кругу Христовых учеников, Юда не дождался сподиваного царства. Он увидел, что обманул в своих расчетах, потому что в коле учителевих последователей попал в положение, за него же словами:

Где не мне народы служили,

А я служил видметам всех народов…

и тогда Юда день и ночь сушит главу над тем, как вырваться из-под влияния и моральной власти своего учителя. Он выгадывает версию лро то, что учитель был его единым добром, единой собственностью,- версию, очень распространенную с разными склонениями в произведениях тех писателей, которые старались оправдать и превознести измену Юди. Эта версия связана с другой - о большой любви Юди к Христу. Леся Украинка не обминает их. Юда, действительно, говорит и о своей любви к Христу в момент измены, и о нем, как о своей собственности. И все это сказано в такой ситуации, где любовь звучит фальшивой и неудачной попыткой оправдать собственное преступление, а жадность владения указывает на холодный и эгоистический Розрахунокюди.

Юда все измеряет денежной наличностью, ценой денег. Высокие идеи, друзья, учитель - для него лишь товар, которым он имеет право распоряжаться по собственному усмотрению. Юда может выгодно обменять этот товар или продать, его совесть при этом останется спокойным

Эгоизм владельца у Юди настолько необъятный, что он считает себя единым собственником учителя. Его не беспокоит то, что Христос собрал с собой сотни людей, которые не один Юда покинул все и пошел к нему. Богомолец уместно напоминает и о Саломее, и о Сусанну. Собственнический эгоизм у Юди властвует над всем. Это эгоизм дельца, который даже на измене хочет заработать. И вся суть Юди, как она истолкована в Лесе Украинки, делала его измену последовательным завершениям этого порождение собственнического эксплуататорского мира. Именно социальное отличие Юди от других последователей Христа, то, что он пришел к Христу с корыстной целью, направленной на собственное обогащение, на перспективу своего полновластия, поставило его, в сущности, вне гуртомоднодумцив.

Драматический этюд «На поле крови»