Осень в рассказах М. Г. Пришвина

Рассказ о природе осеннего времени года

Начало осени Осинкам холодно Осенняя роска Ветренний день Роса Ноябрь Рябина краснеет Заводь Иван-Так-Марья Осенние письмеца Последние цветы

Начало осени

Сегодня на рассвете одна пышная береза выступила из леса на лужайку, как в кринолине, и другая, боязливая, худенькая, роняла лист за листком на темную елку. Вслед за этим, пока рассветало больше и больше, разные деревья мне стали показываться по-разному. Это всегда бывает в начале осени, когда после пышного и общего всем лета начинается большее изменение и деревья все по-разному начинают переживать ноябрь

Я оглянулся вокруг себя. Вот купена, расчесанная кавычками тетеревей. Раньше, бывало, непременно в ямке такой купены находишь перышко тетерева или глухаря, и если оно рябое, то знаешь, что копалась самка, если черное - петух. Теперь в ямках расчесанных купен лежат не перышки птиц, а опавшие желтые письмеца. А то вот старая-престарая сыроежка, огромная, как тарелка, вся красная, и края от старости завернулись вверх, и в блюде плавает желтое письмецо березы

Осинкам холодно

В солнечный день осенью на опушке елового леса собрались молодые разноцветные осинки, густо одна к другой, будто бы им там, в еловом лесу, стало холодно и они вышли погреться на опушку, как у нас в селах люди выходят на солнышко и сидят на завалинках

Осеннаяя роска

Заосеняло. Мухи стучат в потолок. Воробьи табунятся. Грачи - на убранных полях. Сороки семьями пасутся на дорогах. Роски холодные, серые. Другая росинка в пазухе листа весь день просверкает.

Ветренний день

Этот свежий ветер умеет нежно разговаривать с охотником, как самые охотники часто болтают между собой от излишка радостных ожиданий. Можно говорить и можно молчать: разговор и молчанье легкие у охотника. Бывает, охотник бодрый что-то рассказывает, но вдруг мигнуло что-нибудь в воздухе, охотник посмотрел туда и потом: «А о чем я рассказывал?» Не вспомнилось, и - ничего: можно что-нибудь другое начать. Так и ветер охотничий осенью постоянно шепчет о чем-то и, не досказав одно, переходит к другому вот донеслось бормотанье молодого тетерева и перестало, кричат журавли

Роса

Из полей, из лугов, из вод поднялись туманы и растаяли в небесной лазури, но в лесу туманы застряли надолго. Солнце поднимается выше, луче сквозь лесной туман внедряются в глубину чащи, и на них там, в чаще, можно смотреть прямо.

Зеленые дорожки в лесу все будто бы курятся, туман везде поднимается, вода пузырьками садится на письма, на хвоинки елок, на паутинные сети, на телеграфный провод. И, по мере того как поднимается солнце и разогревается воздух, капли на телеграфном проводе начинают сливаться одна из другого и редеть. Наверное, т же именно делается и на деревьях: там тоже сливаются капли

И когда, в конце концов, солнце стало порядочно греть на телеграфном проводе, большие радужные капли начали падать на землю. И то же самое в лесу хвойный и лиственному - не дождь пошел, а будто бы пролились радостные слезы. Особенно трепетно- радостна была осина, которая когда упала сверху одна капля приводила в движенье чуткий лист, и так все ниже, все сильнее вся осина, в полном безветрии сверкая, дрожала от падающей капели

В это время и некоторые високонастороженние сети пауков пообсохли, и пауки стали подтягивать свои сигнальные нити. Застучал дятел по елке, заклевал дрозд на воробьиные

Ноябрь

Вот из густых елок вышел под березу заяц и остановился, увидя большую лужайку. Не посмитив прямо идти на ту сторону и пошел вокруг всей лужайки от березки до березки. Вот он остановился, прислушался. Кто боится чего-то в лесу, то лучше не хода, пока падают письма и шепчутся. Слушает заяц: все ему кажется, будто бы кто-то шепчется позади и крадется. Можно, конечно, и трусливому зайцу набраться храбрости и не оглядываться, но тут бывает другое: ты не побоялся, не подвергнулся обману падающих писем, а именно вот тут кто-то воспользовался и тебя позади под шумок схопиввзуби.

Рябина краснеет

Утро малоросистое. Совсем нет паутин на вырубках. Очень тихо. Слышно желну, сойку, дрозда. Рябина очень краснеет, березки начинают желтеть. Над скошенной травой изредка перелетают белые, едва побольше молы, мотылька

Заводи

Среди обгорелых от лесного пожара в прошлом году деревьев сохранилась одна небольшая осинка на самом краю высокого оврага, против нашей Казенной заводи. Возле этой осинки летом стог поставили, и теперь осенью от времени он стал желтым, а осинка ярко-красной, горящей. Далеко видишь этот стог и осинку и узнаешь нашу заводь, где сомов столько же, сколько в большом городе жителей, где по утрам шелеспер, страшный хищник, выкидается на стаю рыбок и так хлещет хвостом по воде, что рыбки переворачиваются вверх животом, и хищник их поедается

Мелкой рибици (мальков) так много в воде, которая от удара весла впереди часто выскакивает наверх стайка, будто бы кто-то ее вверх подбросил. На удочку рыба уже неважно берется, а сомы по ночам идут на жабу, только жаб в этом году по случаю сухмени очень мало, так же имело и пауков, и этими красными осенними на днях в лесу совсем нет паутины

Несмотря на морозы, на Кубре еще встречаются цветущие лилии, а маленьких мелких цветочков, похожих на землянику, на воде целые лужайки, как белые скатерти

Лилии били лежали на блюдцах зеленых, и грациозные ножки их в чистой воде так глубоко виднелись, что если достать их, измериться, то, наверное, нас и двух на них не хватило бы.

Иван-Так-Марья

Поздней осеннюю бывает иногда совсем как ранней весной там белый снег, там черная земля. Только весной из проталин пахнет землей, а осенью снегом. Так непременно бывает: мы привыкаем к снегу зимой, и весной нам пахнет земля, а летом принюхаемся к земле, и поздней осеннюю пахнет нам снегом

Редко бывает, просмотрит солнце на какую-нибудь час, но зато которая же это радость! Тогда большое удовлетворение доставляет нам какой-нибудь десяток уже замерзших, но уцелевших от бур писем на вербе или очень маленький голубой цветок под ногой

Наклоняюсь к голубому цветку и с удивлением узнаю в нем Ивана: это один Иван остался от бывшего двойного цветка, всем известного Ивана-да-Марьи.

По правде говоря, Иван не настоящий цветок. Он сложный из очень мелких кудрявых письмец, и только цвет его фиолетовый, за то его и называют цветком. Настоящий цветок с пестиками и тычинками только желтая Марья. Это от Марьи упали на эту осеннюю землю семян, чтобы в новом годе снова покрыть землю Иванами и Марьями. Дело Марьи много труднее, вот, верно, поэтому она и опалая прежде Ивана

Но мне нравится, что Иван перенес морозы и даже заголубел. Провожая глазами голубой цветок поздней осени, я говорю потихоньку:

- Иван, Иван, где теперь твоя Марья?

Осенние письмеца

Перед самым восходом солнца на лужайку ложится первый мороз. Притаиться, подождать в краю, - что там только делается, на лесной лужайке! В полумраке рассвета приходят невидимые лесные существа и потом начинают по всей лужайке расстилать белые полотна. Первые же лучи солнца забирают полотна, и остается на белому зеленое место. Мало-помалу белое все исчезает, и только в тени деревьев и купен долго еще хранятся беленькие клинушки.

На голубом небе между золотыми деревьями не поймешь, что творится. Несет ветер листы или стайками собрались мелкие птички и несутся в теплые далекие края

Ветер - заботливый хозяин. За лето везде побывает, и у него даже в самых густых местах не остается никакое незнакомого письмеца. А вот осень пришла - и заботливый хозяин забирает свой урожай

Письма, падая, шепчутся, прощаясь навек. В них ведь так всегда: раз ты оторвался от родного царства, то и прощайся, погиб

Последние цветы

Снова морозная ночь. Утром на поле увидел группу уцелевших голубых колокольчиков, - на одному з них сидел шмель. Я сорвал колокольчик, шмель не взлетел, стряхнул шмеля, он упал. Я положил его под горячий луч, он ожил, оправился и полетел. А на раковой шейке точно так же за ночь оцепенела красная бабка и на моих глазах оправилась под горячим лучом и полетела. И коньки в огромном числе стали сыпаться из-под ног, а среди них были трескунки, что взлетали с треском вверх, голубые и ярко-красные

Г. Пришвин "Поры года"

Осень в рассказах М. Г. Пришвина